Арин, норма - это когда тебе хорошо:)

Арина, по вашему люди, которым нравится много лет одна и та же книга или картина, или фильм - поклоняются предметам?
А если один человек много лет живет с другим - это тоже поклонение?

Наверное если восхищаешься не один раз и не два,а постоянно одним предметом(спект.,человеком), это и есть поклонение. Какая разница как назвать. Вот, что такое норма жизни, никто не обьяснит.

Я никуда не пропала! Просто работала. Вот и не писала. В этой гостевой я не так давно появилась. Потому что в Моссовет пришла только год назад. Вот.
Иван, Вы правы, ник надо менять.

Иван Дурак, пристрастность к ААБу и ОКу отрицаю. Просто ААБ нельзя не заметить. Очень он яркий. Но в любом театре есть такие актеры. Яркие. Ну стала бы сейчас ходить не в Моссовета, а например в Современник и еще бы 10ть лет не вспоминала о Бобровском и никогда бы не узнала о существовании Кузнецова. Но там были бы свои прекрасные актеры. Жизнь научила не поклоняться, а восхищаться.
Мерлин, портерты конечно видела, но спасибо за наводку. Я пока плаваю в ресурсах посвященных моссоветовским актерам, так что при случае посылай меня по нужным адресам. ;););)

Иван Дурак, извини, но люди с которыми я познакомилась здесь не производят впечатление розовосопливых девочек. А ИМХО вполне разумные люди. На что же они оскорбились? И почему сами не скажут мне об этом?

Мерлин, обычно он с тобой так шуткует:) Я то тут при чем?;)
Афина, ну так практика у Олега Евгеньевича Страйда, дала богатейший опыт использования порошкообразных веществ:)

Афина, улыбнуло не единожды:
"Дёров – даже уже не Diablo, а Diablo-II."
"Этюд «Мы поедем, мы помчимся на коленях у статистов» очень меня тронул."
)))))))))))
"Кто сидел за клавишами? Синтезатор периодически издавал очень странные звуки в каких-то совершенно левых тональностях." - открою маленькую тайну: театр разорился на новый синтезатор.

P. S. Вспомнился вопль Шульца в "Истории" - "Новенькая!!!" :)))))))))
Всё, ушла. И, очевидно, надолго :(((

Новенькая, мне всё больше кажется, что Вы уже появлялись в этой гостевой под иным каким-то ником. Давно-давно :)))

Кэт, про порошкообразное вещество - убила наповал!!! :)))))))))

Мер, что касается "рабского удела" - не парься. Это обычный прикол господина Бобровского. Даже говорить не о чем :)))

Ваня! Ты? Не ожидала!!! Очень рада видеть-слышать-ощущать :)))

Сказать ли вам, дорогие мои, какие у меня остались впечатления от «Суперзвезды»? Почему-то порадовало появление в зрительном зале Шульца. Одет он был как-то уж слишком по-домашнему: в нечто легкомысленно-голубо-розово-полосатое. Но настроение поднялось.
Бобровский был несказанно выразителен, а местами удивительно страшен.
Дёров восхитительно был хорош! Вокал – безупречен. Игра – выше всяких похвал. На этот раз Иуде изначально было неудобно жить и существовать. Это как-то настраивало на нужную волну.
В начале спектакля Черкасов покусился на Климову и заслужил оплеуху от Дёрова. Сила оплеухи позволила Черкасову развить совершенно фантастическую скорость падения, в его возрасте просто-напросто неприличную.
Забавные были персонажи в спектакле. Если обычно Юродивый как-то почти на стороне Иисуса (не то что бы совсем на его стороне, а так… сочувствующий), то в этот раз он решил подсуетиться и подлизаться к плохим дядькам. Просто мелкий бес какой-то. Недотыкомка серая, честное слово.
Дёров – даже уже не Diablo, а Diablo-II.
А Вальц, оказывается, влюблён в Климову!!!!!!!!! И это понятно. Уж если и влюбляться в кого-нибудь из моссоветовских актрис, то только в Климову. Она однозначно the best!
Впервые видела состав Вальц-Климова. Это – именно то, что нам всем нужно!!!
В этот раз Вальц как-то очень старался играть и иногда даже был непередаваемо хорош. Главное – чтобы внутренняя работа (над ролью и над собой – всё по Станиславскому) не прекращалась, чтобы не было желания почивать на лаврах.
Климова играла офигительно!!! (Извините, простые человеческие слова кончились ещё вчера).
Дуэт – путешествие в облаках. Кто отвечает за дым? Этот человек абсолютно точно хотел нас убить!!! Но мы хитры и коварны – ещё и не в таких условиях выживали.
Кто сидел за клавишами? Синтезатор периодически издавал очень странные звуки в каких-то совершенно левых тональностях.
Конец второго действия прошёл в китайском каком-то стиле: сломались жалюзи и их кусочек торчал наподобие раскрытого веера, в котором умудрился заблудиться не один актёр.
Ирод. Ну, господа, мне понравилось! Чувствуется, конечно, что мальчик ещё очень-очень юн и ужасно боится женщин. Но есть в нём огонёк какой-то. И даже то, что он с курса Козака, не мешает ему быть милым и обаятельным. Этюд «Мы поедем, мы помчимся на коленях у статистов» очень меня тронул. Не знаю, что он означал, но внёс в спектакль какое-то дополнительно оживление. И вообще, Ирод-Маякин похож на кого-нибудь из греческого пантеона. Забавный гибрид Купидона и Гермеса. Как-то так.
У меня, наверное, всё.

«Любовь – это у военнослужащих, спортсменов и молодёжи. А у нас не любовь. Это уже судьба…»
Не любовь. Это точно. Но судьба ли? Почему не любовь? Если любишь, стремишься понять. Понять – это чуть ли не единственное, чего желаешь. Вычурно и высокопарно. Не помню, кто сказал, но сказал гениально: «Любовь – это не смотреть друг на друга. Любовь – это смотреть в одном направлении». Так вот, Татьяна и Борис смотрят в разных направлениях. Смотрят ли они друг на друга? Хороший вопрос. Пожалуй, всё-таки нет. Может быть, когда-то смотрели… Ни Татьяна, ни Борис не хотят встать на место другого, не пытаются день хотя бы походить в чужой шкурке. Он весь в своей литературе. Она вся в своём быте. Их вселенные не соприкасаются. Это даже не параллельные вселенные, а совсем чужие друг другу пространства. Это я к вечному спору о творческих людях и всех остальных. В спектакле 16 сентября разговор был именно об этом. Не о любви. А о том, кто всё-таки прав: непризнанный гений или его несчастная жена в рваных колготках. Я уже молчу обо всех остальных…
Впрочем, зря. Были в этом спектакле и выигрышные моменты. Впервые, пожалуй, мне действительно понравился Гордеев. Он очень забавно выговорил: «Дом ма…Мкин». Это надо было слышать – в письменной речи передать такое невозможно. И ещё. Может, у меня был обыкновенный глюк, но мне упорно казалось, что иногда Гордеев говорил с интонациями… АБ.
Никогда не думала, что такое напишу, но – внимание! – мне понравился Черкасов. «Он реально был красивее всех остальных участниц». В смысле, игра его мне понравилась (наконец-то я её – игру – в его исполнении увидела!). Правда, исключительно в образе Толика. Всё-таки он очень похож на кого-то определённого, когда улыбается.
Пушкин по-прежнему молча топчется возле грядок. В смысле, не сам Пушкин, а образ его, представленный артистом Черкасовым. А то опять не так поймут…
Бероева была хороша. Впрочем, её так мало, что это совсем не сложно.
Моховая мне очень понравилась в этот раз. И в первую очередь тем, что играла она остро и как-то современно. По живому играла, по своему. По крайней мере, так казалось. Правда, с сумочкой у неё что-то странное творилось. Когда Татьяна приехала к Борису, она столько раз залезла в сумочку и всё там перерыла, да ещё и выражение лица было при этом у неё такое разочарованное, что я уже было подумала, что реквизиторы забыли положить туда справку.
Очень жаль было Машу: ни матери она не нужна, ни отцу – убрали бы тогда её вообще из спектакля. Аудиодиалога с отцом в самом начале вполне достаточно.
Убила в очередной раз Анохина. Она превзошла все свои прошлые рекорды невменяемости. Я, конечно, понимаю, что есть такая старая присказка: не наиграешь – не сыграешь. Но это как-то уже неактуально. После её воплей о ранних стихах мне захотелось встать и молча покинуть зрительный зал. Но я сдержалась исключительно благодаря своей природной интеллигентности. Кстати, зрители тоже было в лёгком шоке. По крайней мере, смеха и аплодисментов, на которые так рассчитывала госпожа Анохина, не последовало. Всё-таки зрители не такие дураки, как о них думают некоторые актёры и режиссёры.
У Журавлёва теперь ещё большие проблемы с дикцией. Впрочем, это не самая главная его проблема. На этом «Заповеднике» я сидела, смотрела на Журавлёва и представляла в роли Алиханова… Бобровского. Ах, как бы он это сыграл! Да, мечтать не вредно…
Что до АБ, он, очевидно, по-прежнему что-то ищет. Поэтому бессмысленно комментировать: результата-то пока нет, только процесс. Одно могу сказать: в этот раз Лёнечка обалденно (извините, очень сложно подобрать адекватное прилагательное) смотрел на Алиханова после монолога о Кулунде. Всё было в этом взгляде: и боль, и тоска, и понимание, и презрение к самому себе, и – между прочим – уважение к Алиханову. И после такого взгляда было очень страшно смотреть на то, как Лёня фактически дирижировал толпой в финале, как они притопывали и прихлопывали, повинуясь его свирепым взглядам и выверенным жестам. Вот в этом действительно есть смысл. И какой!