|
Превращение без грима
Театр Моссовета, следуя своей давней любви к известным бродвейским мюзиклам, показал премьеру — «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда».
Мюзикл Ф. Уайлдхорна и Д. Брикусса имел успех не только в Америке, но и в Европе. И дело не только в хорошей музыке, но и в мощной сюжетной основе — новелле Стивенсона. Роберт Луис Стивенсон, известный каждому ребенку как автор «Острова сокровищ», а некоторым читающим взрослым — как любитель путешествий и основоположник английского романтизма последней четверти XIX века, в «Странной истории. ..» прежде всего — философ-гуманист. Усвоив уроки Достоевского, Стивенсон исследует грань между добром и злом, показывает ее условность и эфемерность. Достойнейший доктор Джекил жаждет сделать нечто полезное для человечества. Он пытается разложить человеческую суть на две голые составляющие — плюс и минус. И поскольку ему отказывают в подопытном добровольце, проводит опасный медицинский эксперимент на себе. Запирается в лаборатории, что-то вводит в вену — и на время преображается в своего антагониста, в мистера Хайда. Доктор Джекил лечит — мистер Хайд убивает. Хладнокровно, расчетливо, поодиночке убивает тех, кто не поддержал его затею. Это они говорили о нравственности — они, ежедневно преступавшие ее законы! Благочестивый епископ, запиравшийся с молоденькими прихожанками «для исповеди», — замечательному Анатолию Адоскину здесь мало удается показать себя. Светская леди, в далекой молодости — певичка, а ныне — хозяйка кабаре, совмещенного с публичным домом. Похожая на фарфоровую статуэтку Нелли Пшенная, как всегда, заставляет любоваться своей точеной красотой, ее улыбка обворожительно-пугающая…
Но мало-помалу изживая в себе Джекила и замещая его Хайдом, доктор перестает управлять собой. Он встал на тропу мщения, а она ведет только в пропасть.
Стивенсон в свое время писал о Франсуа Вийоне — поэте и бродяге, пойманном на воровстве. Писателя интересовала эта раздвоенность, борьба двух начал и ее вероятный исход. По поводу самого Стивенсона существовало множество слухов и домыслов, представлявших его далеко не ангелом. Несколько биографов писателя усердно перетряхивали его грязное белье — публично. Его обвиняли в смерти юной Кэт Драммонд, певички из второсортного кабаре. Стивенсон хотел жениться на девушке, но его отец был против. .. В «Странной истории» трагедия повторяется с кабаретной певичкой Люси Харрис. И смерть Люси от руки Хайда по сюжету, возможно, свидетельствует о чувстве вины, мучившем самого Стивенсона. Люси Ирины Климовой — самый живой, теплый, трепетный образ. Вокальные данные актрисы, дополненные ее драматическим талантом, делают ее сцены сильнейшими в спектакле. Дуэты Люси и Джекила-Хайда в музыкальном плане вытягивает Климова, а в драматическом — Домогаров. Его переходы от благородного доктора Джекила к злодею Хайду и обратно совершаются на глазах у публики. Домогаров преображается пластически, не меняя при этом ни грима, ни костюма. Он закрывает лицо Хайда копной диких волос. Так злодей скрывает свои намерения, свою безудержную жажду мести. Эти переходы от ангельского начала к дьявольскому становятся все чаще, и доктор уже не может управлять своим состоянием. Из человека он превращается в дикого зверя, его поведение напоминает о подлинном девизе на фамильном гербе шотландского рода Стивенсонов: “Coelum non solem”, смысл которого можно передать словами: «Когда не светит солнце». Это «исчезновение солнечного света» в каких-то сценах артист передает тонко и органично, а в каких-то — воет не хуже нового Франкенштейна.
Постановка Павла Хомского, давно им задуманная, заняла два года и потребовала титанических усилий. Все это время Домогаров разрывался между репетициями и съемками, усиленно занимался вокалом, временами вообще теряя голос. Для драматического, артиста он неплохо справляется с музыкальным материалом. Музыкальные спектакли, если судить по рок-опере «Иисус Христос — суперзвезда», держатся в репертуаре Театра Моссовета долго и имеют своих поклонников. У «Странной истории» есть шанс стать новым хитом. Для этого в ней имеется минимум необходимых компонентов: суперзвезда, хорошая музыка, захватывающий сюжет и внятная режиссерская концепция. Спектакль начинается сатирой на общество. Раньше мы сказали бы - на буржуазное, но теперь понимаем: это и про нас. На общество, в котором важна не суть, а видимость, «фасад». Финал мюзикла — резюме о гибельном пристрастии к наркотикам, которое до неузнаваемости искажает даже самую светлую личность. Темы этой, кажется, не было у Стивенсона. Зато сегодня мы не можем пройти мимо нее, если находится хоть малейшая возможность. А как не воспользоваться ею, ежели доктор сам делает себе инъекции, после чего теряет человеческий облик?
Несмотря на то, что со смерти Стивенсона прошло более века, актуальность и острота поставленных им проблем ничуть не исчерпаны. Мы по-прежнему рвемся отомстить своим врагам — политическим и личным. И по-прежнему попадаем в капкан своей же мести. В каждом из нас уживаются и доктор Джекил, и мистер Хайд. К сожалению, наступать много раз на одни и те же грабли — любимое наше занятие.
Светлана Новикова-Ганелина
РОССIЯ, 28 апреля 2005 года
|
