|
А теперь – дискотека!
Так уж сложилось, что на современной сцене имя великого Лопе де Веги не связано с громкими успехами и театральными свершениями. То ли знойные страсти перестали волновать современного актера и наскучили зрителю, то ли поэзия любовных признаний и юмор словесных перепалок стали за последние 300-400 лет слишком тяжеловесными и скучными...
Режиссер Юрий Еремин, дабы избежать архаичности, которая может ненароком утомить чувствительную публику, легкой рукой поправил Лопе де Вегу. Классика в современном антураже в театре настолько привычна, что Гамлет в лосинах и колете, если только удается повстречать такую редкость, кажется чем-то исключительно свежим и оригинальным. "Учитель танцев", перенесенный по мановению режиссера в начало ХХ века? Что ж, вполне достойная эпоха. Недавно закончилась Первая мировая, женщины в легких платьях с короткими завитыми волосами, блюзы, фокстроты, танго... И почему бы молодому военному в корыстных целях не обучать понравившуюся девушку премудростям модных танцев? И почему бы красавцу-наезднику не увлечься именно этой девушкой? А замужней сестре девушки не воспылать страстью именно к этому красавцу-наезднику? И не закрутиться-завертеться любовному аж пятиугольнику (ведь где-то на горизонте маячит еще и несчастный муж)?
Почему бы нет? В конце концов, какая разница – бархатный камзол или гимнастерка цвета хаки. Сам Лопе с неслыханной для своего времени дерзостью женил секретарей на графинях, а благородных донов обряжал слугами. И всегда находил неоспоримый довод "за", облеченный в изысканную поэтическую форму. Что-нибудь вроде:
Проклятая любовь всему виной.
Кто ей поддастся, тот утратит разом
Свою свободу, мужество и разум.
"Учитель танцев", действие второе, явление девятое, перевод Щепкиной-Куперник. Зрители в театре Моссовета, впрочем, этих строк не слышали. Как и многих других. И не потому, что были туговаты на ухо. Просто Юрий Еремин, как уже было сказано, легкой рукой поправил Лопе. И, видимо, придя к выводу, что поэтический слог безнадежно устарел, переписал "Учителя" прозой, избавившись заодно от старомодного велеречия, пары-тройки лишних персонажей и некоторых недостатков сюжета. Получилось так... живенько. Меньше слов, больше дела.
В роли прикинувшегося учителем благородного Альдемаро – Гедиминас Таранда, больше известный своими достижениями в балете, нежели драме. И именно этими достижениями он вызывал на протяжении всего действия бурные аплодисменты и крики "Браво!". Облаченный в упомянутую гимнастерочку, галифе и жутковатого вида солдатские ботинки, Таранда делал пируэты, ничуть не смущаясь несходством этой обуви с пуантами. Таким образом, сцена представления учителя семейству Альбериго (Борис Химичев) превратилась в довольно продолжительный танцевально-музыкальный номер. Так же эффектно были поданы многочисленные уроки танцев. Проще говоря, на сцене ружье – оно должно выстрелить, а если артист балета – он должен танцевать, причем много. Зато после режиссерской переработки монологи влюбленного Альдемаро свелись примерно к следующему: "Флорела... О, Флорела! Флорела!! Флорела!!!". Возлюбленную Альдемаро играет звезда "Норд-Оста" Екатерина Гусева. Но на нее "закон ружья" почему-то не распространился – спеть ей не пришлось.
Незамысловатые диалоги, семейные интриги, велосипедные прогулки, военный и девушка в белом платье, танцующие венский вальс. Все это могло бы навеять воспоминания об австрийце Эдене фон Хорвате, рисовавшем в своих пьесах похожие этюды из жизни 20-30-х годов, чтобы потом опрокинуть эту благодать и открыть изнанку мира, стоящего у порога страшной войны. Могло – если бы не было совершенно случайным изобретением режиссерской фантазии.
Видимо, соскучившись все-таки по автору, во втором действии Еремин заявляет, что настают такие события, о которых иначе как в стихах не скажешь. Полсцены вместе с чахлыми бутафорскими деревцами заворачивают в хрустящую черно-красную бумагу, гитарист принимается наигрывать некие энергичные испанские мотивы, и актеры с утрированной страстностью изображают те самые события, о которых можно только в стихах. Замужняя и любострастная Фелисьяна (Ольга Кабо), потеряв надежду обманом заполучить красавца-наездника Бандалино (Александр Бобровский), чтобы отомстить учителю танцев, обвиняет его в воровстве и едва не выдает свою сестру Флорелу замуж за Бандолино. Поэтический текст актеры произносят, явно про себя усмехаясь его наивности; кульминация пьесы таким образом играется в низком регистре, скорее как фарс, и становится совершенно ясно, что коварство и любовь, которые пользовались такой популярностью во времена драматурга, теперь можно воспринимать только с вот такой вот снисходительной улыбочкой. Когда же наконец заканчиваются эти страсти-мордасти, сочиненные легкомысленным Лопе де Вегой, и злодеи терпят поражение, все с явным облегчением переходят на нормальную человеческую речь, радуются счастливому финалу и уж совершенно неожиданно после всех замысловатых балетных па Таранды Альдемаро и Флорела на радость родителю танцуют простой и спокойный танец, который в народе зовут "медляк" (кстати, танцы поставлены хореографом Татьяной Борисовой).
Справедливости ради, надо отметить, что спектакль публика приняла на ура. В истории театра был период, когда Шекспира играли исключительно в прозаических изложениях. Теперь, кажется, пришел черед Лопе де Веги. Говорят, история повторяется... Или это театр впадает в детство?
Алена ДАНИЛОВА.
Утро.ru, 16 апреля 2004 г.
|
