|
Испанские казаки
Лопе де Вега в Театре имени Моссовета
Театр имени Моссовета показал премьеру знаменитой пьесы Лопе де Вега "Учитель танцев" в постановке Юрия Еремина и с Гедиминасом Тарандой в заглавной роли. РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ с трудом узнал классическую комедию плаща и шпаги.
Не поручусь, что замысел спектакля ковался именно нижеописанным образом, но похоже, что дело было примерно так. Сначала появился танцор Гедиминас Таранда с желанием сыграть роль в драматическом театре. Потом режиссер Юрий Еремин стал думать, каким образом можно выгодно подать господина Таранду на сцене, компенсировав отсутствие у него опыта актера драмы. Что Гедиминас на подмостках умеет делать лучше всех актеров Театра имени Моссовета? Очевидно, что танцевать. Где у нас там в залежах мировой драматургии есть что-нибудь про танцы? Ну, конечно, "Учитель танцев" Лопе де Вега, классическая искрометная комедия.
Но потом, похоже, господин Еремин перечитал эту самую знаменитую комедию и опечалился. (Замечу в скобках, что у серьезного и умного режиссера Еремина, по-моему, вообще нет чутья на комическое, нет стремления к театральной легкости и беззаботности, ведь самые лучшие его спектакли были сделаны по Достоевскому, Горькому, Чехову.) Какая-то далекая знойная Испания, какой-то лохматый конец XVI века, разговаривают герои Лопе стихами в переводе Щепкиной-Куперник так неестественно и глупо, что прямо в нос ударяет картонной театральщиной. И мотивы героев подчас совершенно необъяснимы: старшая сестра героини хочет закрутить роман с незнакомцем, а сама только утром вышла замуж. Зачем, скажите, лезла под венец, если еще не нагулялась?
Ясно, что ключевыми сценами спектакля должны были стать (так и произошло) разнообразные танцы Гедиминаса Таранды с дамами. Но с пьесой все равно надо было что-то сделать. Во-первых, решили убрать стихи - пусть персонажи "Учителя танцев" изъясняются будничным слогом подстрочника. Во-вторых, решительно сменить время действия. Совсем недавно господин Еремин уже прибегал к этому распространенному, но по-прежнему эффектному приему - "Последнюю жертву" для МХАТа он передвинул из 70-х годов позапрошлого века в начало прошлого. Но что значат какие-то четыре десятка лет (хотя для пьесы Островского и такое путешествие было головокружительным) по сравнению с прыжком на четыре с лишним столетия вперед? Действие моссоветовского "Учителя танцев" происходит после второй мировой войны.
Про недавнюю войну в текст вписано режиссером - видимо, его вдохновили описания рыцарских турниров у Лопе. В начале спектакля это обстоятельство объясняет желание персонажей танцевать: они хотят забыть о пережитых ужасах. Правда, забывают так быстро, что тема куда-то исчезает. Зато Альдемаро Гедиминаса Таранды появляется прямо с фронта - в обмундировании и на велосипеде. А старшая сестра по воле режиссера уже 14 лет замужем, что, во-первых, объясняет ее легкомыслие, а во-вторых, дает возможность поручить роль Ольге Остроумовой, которая, в свою очередь, потрясает публику своей великолепной физической формой и куражом (танцует она, во всяком случае, не хуже, чем свежая и миловидная Екатерина Гусева, играющая младшую сестру).
С помощью художницы Марии Рыбасовой режиссер придумал идиллический искусственный мир деревенского поместья. Под кипарисами пасется живая коза, быстро становящаяся любимицей публики; за ней ходит служанка, напоминающая доярку. Деревянную изгородь удобно использовать в качестве балетного станка. Костюмы и приметы времен ненавязчиво перемешаны, но среда и сам способ игры упорно напоминают лакировочные советские фильмы из послевоенной деревенской жизни. Плотный и простоватый в этой роли Гедиминас Таранда напоминает улыбчивого демобилизованного комбайнера, его слуга Белардо в, как всегда, обаятельном исполнении Александра Ленькова - деревенского чудика-хитрована, а старшее поколение в чесучовых костюмах - бюрократов. И радуются, и кручинятся, и пляшут тут по-совхозному. Словом, жизнерадостное испанское Возрождение превратилось в жизнерадостное сталинское "возрождение".
И вот что занятно. На премьеру в Театр имени Моссовета пришел народный артист Советского Союза Владимир Михайлович Зельдин, ныне 89-летний легендарный исполнитель роли Альдемаро в легендарном, десятилетиями не сходившем со сцены спектакле Театра Советской армии. В финале участники спектакля вызвали его на сцену, и ветеран раскланивался вместе с ними. Но, право, выглядело это так, что чествовали в его лице скорее Мусаиба из "Свинарки и пастуха", чем учителя танцев: к фильмам Ивана Пырьева спектакль Юрия Еремина имеет больше касательства, чем к комедии Лопе де Вега.
Впрочем, к середине второго действия Юрий Еремин, видимо, испугался, что зритель заскучает, и ни с того ни с сего вдруг вернул стихи, испанские наряды, кастаньеты, фальшивую бодрость подачи текста. Потом так же судорожно и произвольно режиссер вернул действие на круги своя. Но этой откровенной вставной пародией он будто бы припугнул привередливого зрителя: вам не нравятся наши новации? вы хотели бы вот такого, парфюмерно-костюмного, Лопе? Нет, такого тоже не хотели бы.
Вообще, мы благодарны партии, правительству и испанскому классику за то, что Альдемаро написан не учителем пения. Тогда, видимо, пришлось бы лицезреть на драматической сцене Николая Баскова, а это, согласитесь, штука посильнее всех свинарок, пастухов и кубанских казаков.
Коммерсантъ 19/04/2004
|
